Винки

Жил-был плюшевый мишка. Сначала он принадлежал американской девочке Рут. Потом, когда она выросла, побывал в собственности у каждого из пятерых ее детей, пока младший не оставил игрушку на полке в родительском доме. Там Винки и пролежал много лет, пока однажды, во время сильнейшей грозы, не почувствовал, что может самостоятельно двигаться и разговаривать. А главное, испытывать желания, которых у него оказалось ровно три: "Во-первых, он хотел обрести свободу; во-вторых, хорошенько покушать; и в-третьих, научиться ходить по-большому в туалет".

Винки осуществил все свои желания, и даже гораздо больше: он сам произвел на свет плюшевого медвежонка-девочку, Малышку Винки, став для нее сразу и отцом, и матерью. Но дальше все начинает идти совсем не как в сказке: Винки принимают за опасного террориста, арестовывают, заковывают в наручники и выводят на суд с таким количеством тягчайших обвинений, что Бен Ладену не приснилось бы. Мало того, на него вешают преступления, совершенные за много лет до его появления на свет. И никто не обращает внимания на то, что рост злоумышленника не превышает одного фута.

По сути, эта книга — злая и пристрастная, в духе Майкла Мура, политическая сатира на бушевскую Америку. Но в ней, помимо натуралистических подробностей, есть еще и щемящая грусть по ушедшему детству — самого рассказчика и, подспудно, его родной страны: по мысли автора, США стали жертвой не столько терроризма, сколько истерии. И даже неуклюжий русский перевод оказался не в состоянии заглушить эту лирическую ноту.