Любовь на острове

Дженни (Аманда Байнс), малолетняя простушка с лицом исхудавшего Наф-Нафа, работает спасательницей на каком-то карибском курорте (естественно, спасаться приходится в основном ей самой — от несущихся со всех сторон скабрезных шуточек). Но живет Дженни не работой, а, как всякая девочка-подросток, мечтой о рок-звезде Джейсоне Мастерсе (Крис Кармак), здоровенном небритом атлете, словно выскочившем из гей-комиксов.

Мечта не замедляет осуществиться: звезда приезжает в отель в окружении прихлебателей, и Дженни уже не может думать ни о чем, кроме как о соблазнении Мастерса. Вскоре и случай предоставляется — кумир вываливается за борт во время пьяного круиза, Дженни — за ним, и героев выносит волной на необитаемый, как они думают, остров (на самом деле — на задворки их отеля). Быстро сориентировавшись в обстановке, Дженни предпочитает не открывать безвольному, подвернувшему ногу идолу всей правды и старательно разыгрывает умелого Робинзона, вылавливая форель и гребешки в ближайшем супермаркете. Мастерс с готовностью принимает роль пациента и, эротично размазывая объедки киви по волосатой груди, строит своей спасительнице глазки. Но вскоре на "остров" высаживается соперница с куда большей грудью…

Впрочем, ни груди, ни глазки, ни тропический лес, ни ужимки двуличной рок-звезды не играют тут особой роли — даже драка двух полуголых девушек в мокром песке выглядит у режиссера Клейзера ("Голубая лагуна") не более экзотично, чем работа земснаряда. Следуя модной тенденции называть мелодрамы "Любовь и…", фильм следовало бы назвать "Любовь и пукалка". Ведь именно вокруг этой издающей утробно-кишечные звуки дурацкой игрушки и выстраивается кульминационная сцена совершенно осоловевшей от зноя любовной драмы.