Денис Осокин: «Я хотел почувствовать смерть близкого человека»
Вся эта мифологическая, фольклорная составляющая вроде слов «веретеница», географических названий и прочего — это подлинное или вы это все придумали?
География в «Овсянках» подлинная. А вся мерянская этнография —забытые слова, названия городов: Москва—Коноплянка, Нижний Новгород—Молочаи, Ярославль — Старые Ульи и так далее—все это мной придумано.
А мерян вы тоже придумали?
Нет, такой народ действительно был. Он вместе с мещерой и муромой был аборигенным дославян-ским населением Центральной России. В той России, которая сейчас относится к Золотому кольцу,до прихода славян жили финно-угорские племена, и меря было одним из самых крупных. Все они потом ассимилировались со славянами и, по сути, превратились в современных русских. Это историческая правда—в летописях меря упоминают очень давно. Я читал филологические труды и видел свидетельства, что еще веке в XVII встречались последние носители языка. Мерянский язык пытаются реконструировать, но он плохо поддается восстановлению.
Вся эта тематика мне близка еще со школы, с университета. Я не нарушил какую-то финно-угорскую вселенную, но всю конкретику придумал. За исключением, пожалуй, названия Коноплянка. Это я так подмигнул Оресту Ткаченко—одному из самых известных лингвистов-реконструкторов мерянского языка. По его версии, Москва происходит от слова «моска», что по-мерянски значит «конопля».
Получается, вы придумали мерянам мифологию и обряды?
Ничего особенного не создал. В повести нет никакой космогонии, представления о богах, которые сейчас утрачены. Можно было бы придумать и больше, но «Овсянки» для меня — это работа во многом над собственной картиной мира, над самим собой. Я хотел почувствовать себя в ситуации, связанной со смертью самого близкого человека. Именно поэтому я так переживал эту книгу и переживаю до сих пор. С самого начала все как-то сложилось. Я прикрывался этой темой народа меря, чтобы мои герои не казались какими-то странными асоциальными типами. На сегодняшний день для меня это книга обо всем, и после нее даже хочется уйти на какую-то пенсию. Это наиболее объемное высказывание по вертикальной оси. Там личные представления и о покое, и о том настоящем, что есть в каждом человеке. Меря — символ всего самого заветного, что есть в каждом из нас—любовь к земле, единение с предками и мысли о том, кто такие современные русские,которыедля меня прежде всего сплав славян и финно-угров.
Вы на финно-угорских языках говорите?
Я неплохо ориентируюсь в языке коми и могу говорить при необходимости.
Откуда взялся псевдоним Аист Сергеев, которым подписана повесть «Овсянки»?
Я так делаю время от времени. Для меня в любой книжке важна личность героя-автора. Если он в книге ярко выражен, называет себя по имени, говорит,что пишет эту книгу,я просто вынужден поставить его имя в титуле. У меня есть четыре или пять вещей, которые подписаны именами героев-авторов.