Илья Лагутенко: «Моя семья видит меня реже, чем поклонники»
Ваш новый альбом называется «Редкие земли». Какие земли ближе вам: южные, северные, восточные, западные?
Положа руку на сердце, скажу: северные. Может быть, сыграли роль моя самоидентификация и то, что вокруг меня люди в основном с севера. Их суровый нрав и загадочное мужество мне очень импонируют. Они мне очень интересны. Что касается мест, то я люблю драматическую природу, большую воду типа океана.
Вы не так давно написали «Книгу странствий». Вы сами любите читать книги о путешествиях и просто о разных интересных местах?
Безусловно. Если я вспомню свою «хронологию читателя», то скажу, что меня всегда привлекали описания — как документальные, так и фантастические. Вообще, вся наша жизнь — это один большой путь, даже если ты не выходишь из дома.
Какое из мест, которое вы посетили, вы бы назвали фантастическим?
Камчатка. В первую очередь из-за природы. И потом из-за моих личных воспоминаний. Я много раз там был, начиная со школьного возраста. Люди там особенные, хотя кому-то они покажутся не очень дружелюбными. Надо понимать, что это не самое простое место для жизни, и быт там далек от идеала, каким мы его себе представляем. Но там есть что-то удивительное, не поддающееся описанию.
Ваша пресс-конференция по поводу грядущего концерта проходит в самолете…
Идея исходила от представителей компании s7, которая спонсирует наш тур. Мы им безумно благодарны за то, что их участие позволило снять очень многие вопросы. Туры по России — дело нелегкое, трудно переезжать большими группами, трудно везти оборудование, да много еще чего трудно. А компания потом собирается помогать еще и другим исполнителям. Во-вторых, место проведения отсылает меня к вопросу, который мне часто задают: а где вы живете? И если я начну говорить, что у меня есть дом под Москвой, то надо мной посмеется моя семья, которая сейчас видит меня гораздо реже, чем мои поклонники.
Свой родной город, Владивосток, вы называете городом будущего. Город будущего — это что?
Я бы не хотел произносить лозунги типа тех, что мы слышали во время нашего коммунистического детства. Этот город мне по-особенному близок хотя бы потому, что я там вырос, что группа «Мумий Тролль» была создана именно там. Звезды так встали, что по японскому радио из радиоточки, которая висела у нас на кухне, я слушал ту музыку, которую не могли крутить по радио советскому. Я мог слушать кассеты, которые моряки привозили из Сингапура, из Гонконга. И при этом вокруг царила «сладкая» неторопливая советская атмосфера, не обещавшая ровным счетом никаких перемен в будущем. Владивосток для меня — это место, где теоретически могут схлестнуться взаимоисключающие вещи и где может возникнуть что-то, что станет впоследствии явлением не только для тех, кто там живет.