«Ни фига себе, сила слова». Интервью с Сергеем Минаевым
Вот, принес обложку новой книги.
Похожа на «Духless».
Я в общем-то хотел совсем другое, но издатели настояли, потому что в издательском бизнесе есть свои законы, маркетинг.
Представляю себе. Дело в том, что я сам издатель — совладелец издательства Ad Marginem…
Здорово, приятно познакомиться. У меня дома целая библиотека ваших книг. Одним из издательств, которые формировали мой читательский кругозор, был «Маргинем».
А что к нам с первой рукописью не пришел?
Ну, понимаешь, что значит «пришел»… Я, когда написал «Духless», особенно об издании не думал, показал друзьям, а один из них, Игорь Бухаров (президент федерации рестораторов и отельеров. — Прим. Time Out), позвонил своему приятелю Якову Хелемскому (владелец издательства «АСТ». — Прим. Time Out). Просто неудобняк было как-то самому по издательствам бегать. Я же представляю, как это бывает: послал рукопись какому-нибудь Х*йкину, тот переслал Муйкину, а тот — телке редактору, которая прочитала и сказала: «Полное говно». Потому что она лично любит Акунина. А так меня издали без всяких геморроев.
У тебя выходит вторая книга — «Media Sapiens». Лучший повод для подведения итогов. Ты доволен операцией «Духless»?
Я всем доволен. Больше того, я шокирован тиражом…
А ты следишь за ним? Знаешь, сколько копий продано?
Ну конечно, я же получаю отчисления. На сегодняшний день чуть меньше 500 000… Я, когда рукопись принес, четко понимал: это либо бестселлер, либо провал. Но бестселлер в моем понимании было 20 000 копий. И когда все так подскочило — телевидение, радио, продажи…. Если бы мне было лет 25, я, конечно, башкой бахнулся бы сразу.
Тиражи — это, конечно, отлично, но для себя лично ты какие задачи ставил, когда решил издаться?
Я хотел, чтобы люди посмотрели на себя со стороны. То, что глосси-публикой и глянцевыми журналами преподносится как идеальный глянцевый мир, таковым не является. Люди, которые туда попали, делают вид, что он пушистый и сверкающий, но они, скорее, просто играют назначенные им роли. У них нет выхода. А я хотел рассказать, как все это выглядит на самом деле. В этом смысле я написал такую исповедь классического современного человека.
А литературные амбиции были?
Нет. Писатель — это слишком серьезно. К себе я отношусь трезво, и мне страшновато так себя называть. Я себя отношу, скорее, к публицистам, и по большому счету книга написана именно как публицистика, со всеми вытекающими — стиль, язык… Я много писал в интернете. Потом мой друг Костя Рыков привлек меня к «Буржуазному журналу», куда я написал большую статью о бездуховности нашего комьюнити. И из нее все родилось. Я сел и за одну ночь написал 60 000 знаков. Разом. Бум. Представляешь, вся книга — 460 000 знаков? И как-то все само понеслось: писал легко, не заставлял себя, у меня не было никакого норматива. Потому «Духless» и получился таким корявым. Там, конечно, есть проблемы редактуры (типа группа «U2» превратилась в «И2»). «Духless» — корявый, потому что я как говорил, так и писал. У меня ведь нет профессиональных навыков: по образованию я историк и 12 лет в бизнесе. Но «Духless» тем и хорош, что он такой домотканый. Я думаю, этим он и пленил сердца читателей. Попал в нерв современности, но остался невылизанным, непричесанным, искренним. Для меня важно было сохранить разговорность, то условие, при котором ты можешь что-то рассказать и своему другу, живущему в хрущевке, и олигарху-лайт, и им будет одинаково интересно. Ну и, конечно, это последствие «правила одного окна» — интернет-школа. В Сети у тебя есть один, максимум два экрана текста, и ты должен удержать читателя. Если будешь растекаться на 18 страниц, тебя просто никто читать не будет. Если бы я был отягощен литобразованием, я бы писал эти никому не нужные талмуды, как Дима Быков. Проблема современных писателей вообще в том, что, как ни парадоксально, их писания с жизнью ничего общего не имеют. Мне же, наоборот, кажется, что очень важно описать, как зубочистка в лимон втыкается или как выглядит мобильный телефон. Поэтому кроме Пелевина и Сорокина я никого читать толком и не могу.
Интересный поворот. Я как раз хотел тебя спросить: кто твой идеальный читатель?
Про читателя я сам пока толком не прояснил еще для себя. Девочки 17 лет, мужчины 45 лет, бабушки, которым книгу дали внучки, и бабушки, которые дали книгу своим внучкам. Недавно получил письмо от парня, который сидит в окопах Абхазии — и там прочитал мою книгу. Это меня по-настоящему накрыло. Он пишет, что всем батальоном разведроты читали, и благодарил за честность. Или вот еще история. Один вполне состоятельный бизнесмен, женат, есть любовница. Любовница родила ребенка, он собрался с ней венчаться, но прочитал «Духless», послал всех — и жену, и любовницу, — надел на безымянный палец кольцо «Спаси и сохрани» и ушел в Оптину пустынь. Вот так. Ни фига себе, сила слова.
А как ты сам объясняешь секрет «Духless’a» ? В какой нерв ты попал?
Я попал в корпоративных клерков, попал в интернетчиков. В тусовщиков, кстати, попал меньше всего. И, конечно, попал в региональных обывателей — процентов 70 тиража ушло туда.
Так и планировал?
Да мы же ничего и не планировали. Издатели, как ты знаешь сам, в продвижение не особо вкладываются. Весь бум родился в интернете. Это вообще первый проект в России, чей успех продиктован интернетом. В ЖЖ, в блогах был бум…
Вообще говорят, что секрет твоего успеха — в этой как раз рекламе. По Москве даже бродит миф, что твой приятель Рыков раскрутил тебя на спор.
Я об этой истории ничего не знаю. Помню, когда я Косте сказал, что тираж дошел до 20 000, он не поверил: «Вау!» Хотя, может, и поспорил: он интернет-сатана — мог это сделать.
Я лично тоже не очень верю в рекламу. Книга все-таки не совсем Coca-Cola.
Стопроцентно согласен. Часть успеха еще связана с поколенческими вещами. Поколение «70-76», как я их назвал, — мои главные читатели, от них куча писем. Они те же самые, что и герои книги. Я ничего не придумал. Ты можешь пойти с этой книгой в любой офис или клуб и увидишь, что ничего не придумано, так оно есть.
Тебя еще упрекают в том, что ты как раз недостоверен деталях — не знаешь ту культуру, которую описываешь. Кокаин у тебя, например, расфасован в бумажные конверты, и так далее.
Бред сумасшедшего. Если говорить о кокаине, то я его видел в разных расфасовках — от газетных кульков до конвертов. По поводу достоверности готов пройти с тобой по местам и проверить.
Как ты относишься к нынешней волне гламурной/антигламурной литературы?
Да нет ее. Это чистый маркетинг. В издательствах просто мало креативных людей. Промоутировать не умеют, берут кальку и долбят. Вот и нам просто сели «на хвоста». Сначала к Робски прислонили, а потом подражать начали. А у нас было все более продумано. Взять, например, обложку что первого, что второго романа. Мы нарочно все сделали коряво, как фотошоп, даже хуже. Потому что, во-первых, как еще передрать глянцевый журнал, если не принципиально криво? Во-вторых — простота подкупает.
Слава «русского Бегбедера» тебя не смущает? Что у тебя с переводами? Мне кажется, на Западе у тебя нет шансов.
Да нет, не смущает. Я же в России живу, и местной славы мне достаточно. Более того, я все понимаю, моя история интернациональна, таких историй в каждой стране много, и поэтому это неинтересно. Хотя вот во Вьетнам продали права. Надеюсь увидеть книгу. А так жалею только об американском рынке — там большие деньги. Еще продал права на кино, но не знаю, как это на пленке будет выглядеть. А вот «Media Sapiens» ложится в сценарий за пять минут — и сразу боевик.
Комплекс второго романа у тебя был?
Был, конечно. У меня было два пути. Первый, самый простой, — «Духless-2». Но я сразу сказал и себе, и всем, что я не буду этого делать. Это такой чес по провинции, а-ля «Стрелки-2». Мне это неинтересно. Хотя никогда не говори «никогда». Может быть, когда-нибудь, когда нужны будут деньги. Но сейчас я хочу писать о том, о чем хочу. В этом смысле колебаний не было, но страх был, и он есть до сих пор. Книга получилась менее попсовая, более детальная и очень жесткая. Несмотря на то что первый тираж будет огромным, 500 000, я не знаю, как ее воспримет публика.
Бизнес-надежды с «Media Sapiens» связываешь?
Никаких. Как и с первой книгой, я хотел издать 5 000: тысячу раздать друзьям, остальное — людям и вступить в новый тип, как ты говоришь, коммуникации.
Но после успеха «Духless’a» история же изменилась, ты заработал?
Да, и неплохо, но я не хочу превращать это в профессию. Хотя у меня серьезный второй контракт, но, если буду работать только из-за бабок, я скурвлюсь очень быстро. Я как бизнесмен знаю, что, когда выводишь на рынок новый бренд, необходима страсть, вставленность. Если этого состояния нет, ничего ты не сделаешь, сколько бы миллионов у тебя ни было.
Какие новые задачи ты ставишь перед собой в «Media Sapiens»?
Если «Духless» для меня был просто самореализацией, то «Media Sapiens» — попытка поднять планку повыше. Я серьезно работал над текстом, писал ночами почти полгода. Работал с источниками: у меня сейчас дома стоят две коробки из-под телевизора, набитые профессиональной литературой. За полгода я пообщался со всеми значимыми политтехнологами. И те из моих друзей, к чьему мнению я прислушиваюсь, говорят, что получилось на порядок лучше «Духless’a» — и по языку, и по форме, и по содержанию.
О чем «Media Sapiens»?
Молодой политтехнолог работает в Фонде эффективной политики, пишет речи. Как человек в меру талантливый, но ленивый и циничный, он, проанализировав картину современности, не придумывает ничего лучшего, как переводить речи Геббельса. Когда эта история вскрывается, он уходит к конкурентам, и там уже отрывается по полной: постановочный и заснятый теракт в павильоне, инсценировка маленькой войны. В итоге медиа сами все ставят на места, реальность побеждает. Все развивается последовательно, триллер такой.
Задействовал ресурс политпиара?
Ну да. Второе название — «Повесть о третьем сроке». Но вообще-то я хотел рассказать о СМИ, о том, что половина событий не происходит в реальной жизни, а выдуманы медиа. Сегодня даже неважно, было ли что-то на самом деле: что СМИ назначат новостью дня — то и будет реальностью.
Но задолго до тебя об этом писали философы Маклюэн и Бодрийяр.
Ну, во-первых, те, кто будет покупать книгу, об этом не знают. Многие догадываются, что СМИ привирают, но мало кто может себе представить, что можно, например, инсценировать теракт. В книге же показано, как это делается. А во-вторых, по поводу Маклюэна и прочих: то, что футбольный мяч круглый, знают все. Но как правильно по нему бить — только 25 человек в мире.
И ты из тех, кто знает?
Из тех, кто узнал.