Фильм Мирослава Слабошпицкого, призер приличной программы «Неделя критики», – скользкая штука. С одной стороны, он немедленно глушит зрителя – сначала буквально: лишая его субтитров с языка жестов, на котором разговаривают его герои. Затем – уже дерзостью методов (в первую очередь, бодрого, ритмичного, задающего в отсутствие обычной звуковой дорожки темп монтажа) и сюжета о новичке, попадающего в интернат для глухих подростков. Тот оказывается, конечно же, сердцем тьмы, воплощением страхов русского интеллигента об условной зоне, – с малолетней проституцией, наркотиками, эксплуатацией руками взрослых и жесточайшим насилием в адрес одноклассников, творимом уже руками самих воспитанников.

Слабошпицкий шокирует (он, не думайте, не отвернется в сцене аборта) – и, конечно, делает это намеренно, пытаясь подражать великим кинорадикалам, выпячивая свою собственную «радикальность». Порой, впрочем, хочется, чтобы он ее приумерил. Дело, конечно, не в глухоте – с ней как раз Слабошпицкий обходится ловко. Проблема в том, что мнимая радикальность накладывается на сюжет, столь стандартно сложенный и рассказанный, что внимание обращаешь в первую очередь на шоковые приемы. Или на его циничную, деланную смелость, которая уже не кажется такой авангардной, когда осознаешь, что в каждый следующий момент украинский автор ведет фильм ровно туда, куда ждешь. Дело, пожалуй, в том, что подобно тому, как он притворяется прогрессивным режиссером, на деле отряхивающим пыль с жанровых штампов (во второй половине фильма мнимое погружение в жизнь интерната для слабослышащих теряет свою эффектность – ко всему привыкаешь), так же притворен и его интерес к реальным проблемам глухих. Ничего нового он в этой жестокой среде найти не может – как бы ни наводил резкость на кровавые ошметки от аборта на кафельном полу.

Открыть рецензию