Этюды для фортепиано

Пианисту и немного композитору Леопольду Годовскому в 20-х годах ХХ века как-то не хватало в филигранных этюдах Шопена крупно порезанного романтического винегрета, и он их пересочинил, сильно усложнив. А поскольку этюды Шопена и сами по себе очень трудны (на них проверяется, так сказать, готовность пианиста к трудовым будням виртуоза), то получились и вовсе запредельные экзерсисы.

Годовский переносит музыку в другую тональность, отчего она всегда становится неудобной для игры, приделывает Шопену хвостики и рюшечки, меняет местами партии правой и левой руки, иногда вообще соединяет два этюда в одновременности, а хрестоматийный "Революционный" этюд переделывает для одной левой руки. Березовский купается в этом безумии, оно кажется созданным для его авантюрного гения — обманчиво авантюрного, поскольку он всегда предельно интеллектуален. Ошеломляющая спонтанность произведена отлаженной силовой машиной для игры на рояле.