The Irony Tower. Советские художники во времена гласности

Увы, значительная часть толстого тома посвящена пересказу истории, участником которой Эндрю Соломон не был. Но без предыстории — рассказов о мученичестве андерграунда — и конспиративных теорий сюжет был бы не полон. И все же значительно интереснее читать о собственных приключениях автора, начавшихся после того, как его «кинуло Министерство культуры»: об удивительных нравах художественного подполья, выставках и перформансах, знакомствах с художниками, их первых выездах за границу, о незабываемых встречах с сотрудниками КГБ, о путче 1991 года, которому посвящена отдельная глава.

Написанная по горячим следам, эта книга, возможно (и об этом говорит в послесловии художник Константин Звездочетов), слишком поздно добралась до российского читателя. С другой стороны — все, о чем пишет Соломон, стало за те же годы цениться значительно выше.