Дон Кихот

Гуданов — и вдруг Базиль? Мрачный парень, с почти маниакальной педантичностью отшлифовывающий каждый жест и каждый пируэт, станцует беспечного барселонского цирюльника, размашистого и удалого? То ли артист просто ставит галочку в списке обязательных для премьера ролей, то ли решил наконец дать себе волю и его темный темперамент вот-вот закипит и взорвется. Он долго клокотал внутри, просвечивал сквозь абсолютную, чрезмерную сдержанность — так пушкинский Герман, роль которого досталась танцовщику два сезона назад, присматривался к карточному столу.

К этому хладнокровию располагал весь ход его карьеры: Дмитрий Гуданов никогда не был любимчиком судьбы. Ему 28, а премьером стал лишь в прошлом году. Закончил московскую школу в 1994-м, на три года завис в кордебалете, а в 1998-м ринулся в Париж, чтобы из этого кордебалета вырваться. Потом отправился на международный конкурс и там получил первую премию: в балетной столице оценили страшную гордыню, заставляющую вытачивать каждое движение с ювелирной точностью, и его ледяной перфекционизм: на сцене Гуданов выяснял отношения не с соперниками, а только с собой и Господом Богом. Французы сами такие, именно такой балет они и любят. Но Дмитрий вернулся — и парижского лауреата в родном Большом поставили «в копья». То есть в ряды прямостоящих мальчиков с палками, украшающими собой задник в «Баядерке». То есть превратили из танцовщика в часть декорации.

Первой его настоящей удачей в Москве стали «Сны о Японии». Алексей Ратманский, тогда еще не худрук Большого балета, а гость-хореограф, приглашенный Ниной Ананиашвили на ее частный проект, сделал по японским легендам одноактовку для звезд Большого. И Дмитрий оказался на равных с Сергеем Филиным, Андреем Уваровым и самой Ананиашвили. Его девушка-журавль (в классическом японском театре женщин играют мужчины) была оживающим иероглифом — вздрагивающим, настороженным, выписанным очень тонкой кистью. Вот тогда Гуданова всерьез заметили газеты, но карьера разворачивалась все равно медленно, и от одной роли до другой мог пройти год.

Теперь вроде бы все в порядке, в списке партий — и Щелкунчик-принц, и Таор (именно после выступления в «Дочери фараона» танцовщика сделали премьером), и Джеймс, и принц Зигфрид. Но теперь Гуданову хочется поставить все на испанскую карту. А может быть, просто отпустило наконец и хочется похохмить на сцене.