Каблуков
О мероприятии
«Каблуков» — не самый увлекательный роман на свете. Не попади он в шорт-лист нынешнего «Букера», так и оставался бы широко известным в узком кругу друзей Анатолия Наймана.
«Каблуков» — не самый увлекательный роман на свете. Не попади он в шорт-лист нынешнего «Букера», так и оставался бы широко известным в узком кругу друзей Анатолия Наймана и его коллег по поэтическо-переводческому цеху, способных сообразить, с кого списан тот или иной персонаж.
И все-таки то, что букеровское жюри, возглавляемое в этом году старым другом Наймана Василием Аксеновым, отобрало «Каблукова», объясняется совсем не одними только «внелитературными соображениями». Автор решил создать очередную энциклопедию русской жизни — теперь уже второй половины ХХ века, — и задачу свою выполнил добросовестно. В его романе есть неплохая портретная галерея, отражены переломные моменты советско-постсоветской истории и со всей тщательностью перечислены приметы времени. Конечно, попытки рассказать о нашем недавнем прошлом предпринимались не раз. Наймановская отличается (в лучшую сторону) отстраненной интонацией. В «Каблукове» нет ни дифирамбов, ни осуждения, а лишь спокойная констатация факта: «Жили тогда, живем и теперь, декорации меняются, а жизнь идет своим чередом».
В данном случае — жизнь талантливого киносценариста Николая Каблукова, его жены Тони и их друзей-приятелей-коллег. Пересказывать сюжет романа — дело неблагодарное, все равно что биографию писать: родился, женился, прославился, попал в опалу, жена умерла, появилась молодая-красивая и т. д. Тем более что судьба героя и не сюжет даже, а заявленная тема. Повествование мечется от персонажа к персонажу, незаметно переходит из одного времени в другое, то и дело прерывается на сценарные заявки, философские диалоги и пространные рассуждения обо всем на свете.
Именно «обо всем на свете» роман и написан — как будто настала пора выговориться, и автор вкладывает в текст все, что надумано, подмечено и нафантазировано за долгие теперь уже годы жизни. Среди этих мыслей, наблюдений и воспоминаний есть любопытные, есть забавные, а есть и откровенно скучные. Впрочем, это наши личные проблемы, автора не касающиеся: писал Найман, похоже, не для читателя, а для самого себя.