Ночное существо. Внутри. Любовные истории. Откровения

В 1931 году — безотцовщина, сын семнадцатилетней черной девчонки, занимавшейся поденной работой в Техасе; в 1942-м — одиннадцатилетний оборвыш в Лос Анджелесе, проводящий больше времени на улице, отбивая степ, чем в какой-никакой школе. Но школа все же сыграла в его жизни важную роль — там устроили культпоход на гастролирующую в городе компанию Ballet Russe de Monte Carlo. Судьба Элвина Эйли была решена — он захотел учиться танцам. Затем работал в мюзиклах — а в 1958-м собрал собственную компанию. Вот эту, что сейчас к нам приезжает, — на сегодняшний день самый знаменитый афроамериканский балет США. Первый и последний раз на гастролях в Москве он был сорок лет назад.

Эйли (которого уже нет на свете, труппу ведут ученики и последователи) ставил своей целью соединить уроки классического танца, природную пластику афро-американцев и витальность черной музыки. Это ему удалось — и в двух программах, что будут показаны в Москве, лучшими остаются спектакли именно основателя театра.

«Крик» — это женское соло, экспрессивный выплеск отчаяния и протеста; скорее против судьбы, подарившей матери танцовщика бедность и долгую боязнь белых, чем против каких-то конкретных людей. И это единственная вещь, в которой столько горечи — остальные работы, напротив, полны чувства, что «Бог заботится о нас». Так, в «Откровениях», сочиненных на музыку спиричуэлс, священник ведет верующую — буквально ведет, поддерживает, когда она начинает падать, и становится ее основой, ее трамплином в стремлении ввысь. Вот соло танцовщика — гимн выпрямлению, обретению мужества. Вот воскресное сборище празднично одетых черных леди — все в желтых платьях, все с веерами, все сплетничают (суетливые, куриные движения), мгновенно сталкиваются и добродушно отступают. Во всем этом столько витальности и столько бытовой, ежедневной радости — спиричуэлс не предполагает никакого надрыва, ведь после страданий всех ждет Царствие Небесное. И эти клушки с веерами, и суровый пастырь равны; все — братья и сестры. И пафоса в этом балете тоже никакого нет — типа вот так у нас просто с небесами сложилось, и все.

Просто сложилось и с артистической судьбой: «Ночное существо» (хотя правильнее было бы перевести «Создания ночи») — это такая зарисовка артистической жизни, стремления к славе и не утихающей надежды на успех. Балерины и танцовщики крадутся на полусогнутых мягких лапках, выстраиваются в линейку, где руки оказываются на поясе то предыдущего партнера, то последующего, и мягко наплывают толпой на зрительный зал — ну точь-в-точь как в мюзикле «Кошки». Никаких творческих мучений, одна интонация: радуйся!

Последователи Эйли выбирают те его мотивы, что наиболее им близки, — и Роберт Баттл сочиняет мрачноватую экспрессивную «Охоту», а Кристофер Хаггинс — бодрого «Помазанника» на музыку Moby. Труппа верно следует стилю и по-прежнему полна энергии — но все же хорошо, что они привозят работы самого Эйли. Он, знаете ли, живее всех живых.