Джорджия
О мероприятии
История, описываемая в этой замечательной драме, могла произойти не только с певицей. То же самое возможно и с поэтом, и с художником, и с писателем. Даже с человеком, никакого отношения к искусству не имеющим. В «произведение искусства» в этом случае такой человек превращает свою жизнь. А что же это за человек? Это человек, рожденный с …
История, описываемая в этой замечательной драме, могла произойти не только с певицей. То же самое возможно и с поэтом, и с художником, и с писателем. Даже с человеком, никакого отношения к искусству не имеющим. В «произведение искусства» в этом случае такой человек превращает свою жизнь. А что же это за человек? Это человек, рожденный с дикой, отчаянной, полной одержимой страсти душой, которая, будучи вечно не удовлетворенной достигнутым уровнем самовыражения и самореализации или средой обитания, рвется все выше и выше, что приводит в конце концов к саморазрушению и освобождению рассудка от плоти и наоборот. И для этого все средства хороши — алкоголь, наркотики, курево, неустроенность… Сценарий Барбары Тернер добавляет в кусочек из жизни певицы Сэйди (блестящая роль Ли) еще и ее сложные взаимоотношения любви-ненависти со старшей сестрой Джорджией (Уиннингэм), прославленной и преуспевающей певицей, у которой чувств не меньше, но хватает ума грамотно выкладывать их в музыке, соотнося с исполняемым материалом. У Сэйди же даже «Травка зеленеет…» прозвучала бы, как задыхающийся предсмертный крик, так как именно таковым было мироощущение ее души. Боль и страдания подпитывали каждый день ее горения. Даже ночью, по ее словам, мозг не спал, так как заснуть ему не давала все та же беда — бешеная неудовлетворенность. Обычно такие люди, если они не обладают чудовищным здоровьем, умирают молодыми. Если остаются жить, то есть два варианта — или под постоянным воздействием стимуляторов с годами они превращаются в жалких, больных, часто озлобленных полудурков, или, найдя в себе силы обратиться к врачам, научаются контролировать пожирающее их пламя и с годами идут на компромисс с реальностью, притворяясь или примиряясь с тем, что «выше .опы не прыгнешь». Я прошел через все это — выручило железное природное здоровье, и для меня эта картина убийственно близка и понятна. У многих были чувства и темперамент В. Высоцкого, Модильяни или Джэнис Джоплин, но не у многих были способности и талант реализовать их в искусстве. (М. Иванов)