Наваждение Люмаса

Теперь мы точно знаем, что Виктор Олегович у нас такой не один, и не только нам нравятся его интеллектуальные кульбиты. Книги британки Скарлетт Томас у нее на родине тоже пользуются большой популярностью. Особенно роман «Наваждение Люмаса».

Начало книги наводит на грустные мысли о том, что перед нами очередной детективный опус на манер «Имени Розы», только для простых людей. Аспирантка одного из английских университетов Эриел Манто в букинистической лавке случайно натыкается на роман некоего Томаса Люмаса. Это писатель Викторианской эпохи, который «плохо кончил» — умер в бедности и бесславии, а после смерти его и вовсе все забыли. За свою не слишком долгую жизнь он написал не так много. В частности, роман «Наваждение», который считается проклятым, потому что к моменту его выхода из печати все, кто имел отношение к книге, умерли.

В результате такой репутации книга стала не просто библиографической редкостью, а реликвией. И вот Эриел предлагают купить ее вместе с ящиком других вполне нужных ей книг за сумму, равную ее месячному проживанию. Она, разумеется, немедленно соглашается и принимается за чтение.

Пожалуй, избитая завязка — единственное, что в этой книге плохо. Потому что все остальное повествование вплоть до финальной точки абсолютно прекрасно. Прекрасна сама героиня: родилась в бедной необразованной семье, в которой чтение книг считалось бессмысленным времяпрепровождением. Чудом попала в университет. Страдает манией саморазрушения, курит как паровоз, получает удовольствие от боли и занимается с одним из профессоров извращенным сексом. Иногда за деньги. Ее жизнь не устроена, и нет никаких перспектив, что что-то изменится к лучшему. Единственное, что ее всерьез интересует, — это история так называемых ментальных экспериментов. То есть умопостроений, которые невозможно проверить в реальном мире. Именно поэтому она зачитывается философами-постмодернистами и увлеклась Люмасом.

Замечателен дальнейший сюжет: прочтя роман «Наваждение», Эриел обретает способность выходить в «тропосферу» — своего рода четвертое измерение, пространство, созданное человече ским сознанием, где все так, как мы себе это способны представить (соответственно, реальность каждого, кто там оказывается, отличается от реальности другого).

Замечательны пересказы идей Хайдеггера, Бодрийяра и Деррида, которые близки Эриел, потому что, в отличие от христианства, эти философы не объясняют ей, что мир делится на черное и белое, а верят, что у каждого своя печаль и каждый может в ней разобраться самостоятельно.

От игры Скарлетт Томас с философскими учениями ХХ века так же свистит в ушах, как от пелевинских вольных истолкований античной и восточной философий или умозаключений Ролана Барта. Разница между ними, пожалуй, только в том, что Пелевин при всем при этом социален. Его «тропосфера » — искаженное отражение нашего мира. Тогда как Томас вместе со своей героиней Эриел плевать на то, что происходит здесь, — их манит райский сад.