Повелитель снов

Япония 80-х населена странными людьми. Бывший писатель Куби Тахэкико, живущий не то как жиголо, не то как раб при богатой вдове Амино, когда-то мечтавший купить старый танкер в нейтральных водах и устроить там свободную республику Девушка Майко, «специалист по ценным бумагам„, которую эти бумаги потихоньку придушивают во сне, как кошка мышку… Проницательные бомжи со всего света и гомосексуалист Рафаэль, приехавший из Пуританской Страны создавать Страну Свободной Любви… Сумасшедший рок-музыкант, устроивший со своими фанатами погром во дворце, требуя разрешить здесь оргии А еще в этой книге есть Америка. Там вырос главный герой — Мэтью, потерянный в три года матерью, той самой вдовой Амино. Через четверть века она решает разыскать сына.

Мэтью воспитали приемные родители. Кроме него в приюте содержались еще пятнадцать сирот. Они были окружены любовью, пусть и несколько странной: на них делали деньги. Нет-нет, речь не идет о детской проституции, просто детей отдавали на день-два нуждавшимся в этом людям. Это называлось „дети напрокат“. К восемнадцати годам из них вырастали „друзья напрокат“ и „любовники напрокат“. Другой профессии они не знали.

Мэтью обладает еще и необыкновенной особенностью, которую развивал с детства. Он может проникнуть в сон любого человека. И благодаря этому он лучший на свете друг и любовник напрокат.

Конечно же, мать с сыном встретились. Какой могла оказаться встреча такого человека с родной матерью, переживающей только о том, как лучше нарядиться на эту встречу?..

Все? И впрямь: дальше написано „Хеппи-энд“. Только это не конец, а всего лишь очередной подзаголовок, за которым следует неожиданная „смена ракурса“. Мэтью видит сон, в котором он оказывается богом и в три дня создает полноценный мир, наполненный живыми существами, а потом из озорства переносит его с уровня клеток и молекул на уровень людей и городов. И вот озорство закончилось, и читателю предлагается “Памятка о Повелителе снов», из которой мы узнаем, что на самом деле значат японские имена героев. И тогда оказывается, что рассказанную историю можно воспринимать совсем по-другому. Симада — не только писатель, но и актер, театральный режиссер и оперный либреттист. Видимо, ему привычны подобные метаморфозы.