Casual
О мероприятии
330 узких страниц этой книги вместили в себя рассказ героини о том, как у нее убили мужа («на войне» — патетически объясняет она семилетней дочери, хотя речь идет о банальной разборке бывших компаньонов), как она открыла по подсказке своей массажистки успешный бизнес, продала его, задумала новый и, главное, нашла нового мужчину, «который согласился финансировать этот …
330 узких страниц этой книги вместили в себя рассказ героини о том, как у нее убили мужа («на войне» — патетически объясняет она семилетней дочери, хотя речь идет о банальной разборке бывших компаньонов), как она открыла по подсказке своей массажистки успешный бизнес, продала его, задумала новый и, главное, нашла нового мужчину, «который согласился финансировать этот проект. И все остальные проекты в ее жизни тоже».
Кроме того, в перерыве между нюханьем кокаина, посиделками с воздыхателями и подружками в модных ресторанах и истериками она прикончила подложного убийцу своего мужа и вычислила настоящего.
В сущности, «Casual» — вполне заурядный женский роман. Непонятно, почему его позиционируют как нечто иное — новаторское и гламурное одновременно. Не потому ли, что на его страницах мелькают реальные названия, фамилии и бренды? Впрочем, для читателя «из метро» все эти названия в большинстве своем — такая же условность, как гаваны и бурбоны Джеймса Бонда.
И это вторая непонятность книги. Совершенно неясно, зачем ее рекламируют в метро. Ведь и сама автор, и ее героини всячески подчеркивают, что знать не знают о существовании какого-то метро, в котором ездят какие-то люди. Самый низший слой народа для них — это официанты, массажистки, горничные (впрочем, нет, горничные — иностранки-филиппинки) и, наконец, шоферы, к которым они относятся, по признанию героини, с насмешкой, смешанной с умилением, как к «детям, которые лезут чокаться бокалами с водой». Все, кто за пределами этого круга, — безликая, потенциально враждебная серая масса.
Юмор в том, что на самом-то деле они, конечно, знают о метро. Потому что родились и выросли в обычных хрущевках. Не поэтому ли теперь они с таким маниакальным тщанием перечисляют все эти названия часов и духов и подсчитывают, кто сколько потратил в Куршевеле?
Кажется, Робски хотела написать о том, что богатые тоже плачут. Но вышло у нее это так, что книгу можно раздавать на митингах зюгановцев и лимоновцев для пробуждения классового чутья, притупившегося после посещения ближайшей «Пятерочки». И несколько тонких наблюдений и удачных шуток не спасают дела.
Интервью с Оксаной Робски:
Я могу ставить психиатрические диагнозы