Тонкая работа
О мероприятии
39-летняя Сара Уотерс начала свою писательскую карьеру с романа о лесбиянках XIX века. «Тонкая работа» ее третья книга, в 2002 году она вошла в шорт-лист Букеровской премии и принесла автору громкую славу женской во всех смыслах этого слова писательницы. В «Тонкой работе» есть все, что должно быть в хорошем викторианском романе: найденыши, лондонские трущобы, дядюшкино поместье, юные наследницы, большие надежды и персонажи с говорящими фамилиями. …
39-летняя Сара Уотерс начала свою писательскую карьеру с романа о лесбиянках XIX века. «Тонкая работа» ее третья книга, в 2002 году она вошла в шорт-лист Букеровской премии и принесла автору громкую славу женской во всех смыслах этого слова писательницы.
В «Тонкой работе» есть все, что должно быть в хорошем викторианском романе: найденыши, лондонские трущобы, дядюшкино поместье, юные наследницы, большие надежды и персонажи с говорящими фамилиями. А в дополнение к этому скрытые цитаты из Диккенса и Бернарда Шоу, обширный каталог порнографических сочинений того времени и, конечно, любовь нежная, жертвенная, душераздирающая, однополая.
Сюжет «Тонкой работы» классический до отвращения: девушка, выросшая в лондонском воровском притоне, таинственным образом оказывается связана с богатой наследницей, за состоянием которой охотится кучка мошенников. Но в эту простую схему, как показывает Уотерс, можно уложить все что угодно так много в ней недомолвок и двусмысленностей.
В книге все обманывают всех, да и сама «Тонкая работа» водит читателя за нос: на его глазах из размеренного и добропорядочного романа она превращается в постмодернистский текст, подмигивающий голубым сальным глазом. Дядюшка-ученый оборачивается коллекционером-порнографом, невинная девушка искушенной во всех мыслимых извращениях развратницей, джентльмен-соблазнитель геем В середине повествования начинает казаться, что все кругом лезут из кожи вон, лишь бы утаить правду от доверчивого читателя. Все, включая автора.
Уотерс, словно на спор, нарочно не показывает ничего «натурального»: все в романе фальшивое, как шиллинги, которыми расплачиваются обитатели лондонских трущоб. Распутывать этот виртуозно сплетенный клубок лжи так интересно, что даже не замечаешь, что закрученная интрига уже расцвела прекрасной историей о большой любви и обретенном покое. «А ведь это произошло, говоришь себе, переворачивая страницу, вот только что, совсем недавно, прямо на моих глазах».