Лаура и ее оригинал

Наверное, нет ни одного художественного текста, пространство вокруг которого было бы усеяно таким количеством поломанных копий, как последний неоконченный роман Владимира Набокова «The Original of Laura».

Сам автор перед смертью завещал его сжечь. Многие годы рука сына, Дмитрия Владимировича Набокова, не поднималась предать книгу ни огню, ни печати. С тех пор рукопись романа хранилась в сейфе швейцарского банка, а наследник время от времени будоражил прессу своими очередными решениями, склоняясь то исполнить волю отца, то, наоборот, обнародовать сочинение.

В воронку этих споров и сомнений втягивалось все большее количество людей. Например, британский драматург Том Стоппард уговаривал сжечь рукопись. А набоковеды, допущенные к чтению сочинения, аккуратно высказывались, что роман действительно сильно недоработан. А если учесть, что у Набокова была манера писать на библиотечных карточках, то, строго говоря, вообще непонятно, в какой последовательности он потом собирался эти карточки располагать.

Переводчик «американского» Набокова в десятитомном собрании сочинений Сергей Ильин как-то рассказал про такой показательный случай. В самом начале болезни, когда Набоков впервые попал в больницу, а потом вернулся домой, сестра выиграла у него в скрэббл три раза подряд. Они играли в слова на протяжении многих лет, и не было случая, чтобы сестра победила. И это тоже о многом говорит — роман писался уже довольно больным человеком.

Вспыльчивый Дмитрий Набоков со всеми, кто осмелился усомниться в гениальности «Лауры», решительно рассорился и в конце концов принял решение торжественно выпустить книгу сразу на английском и русском. Переводчиком он пригласил Геннадия Барабтарло, который был знаком с Верой Набоковой и который умудрился не испортить с Дмитрием отношений. Впрочем, в предисловии к книге переводчик честно написал, что «более или менее сцепленные, или, лучше сказать, более или менее разрозненные описания и картины, переведенные с безмолвного, но словесного языка воображения на разлинованные карточки, не позволяют с основанием судить не только о композиции романа, но даже, может быть, и о его замысле».

Строго говоря, шумиха вокруг романа сильно раздута. Традиционно такого рода тексты публикуются в академическом собрании сочинений. Это трудное чтение для профессионалов, которые всерьез занимаются творчеством того или иного писателя. Если бы не желание, по-видимому, нуждающегося в деньгах сына Владимира Набокова сделать из «Лауры» сенсацию и продать ее как можно большим количеством экземпляров, она бы вышла в следующем издании полного собрания сочинений в разделе «Черновики и наброски», где ей самое место.