Карта звуков Токио (2009 год)

В Токио, городе, разбитом на маленькие одноместные соты (судя по фильму), живут четверо глубоко несчастных людей:

грустный испанец Давид (Серджи Лопес), владеющий небольшим винным (его подружка Мидори недавно эффектно покончила с собой, перемазав кровью всю свою элитную квартиру), гангстерского склада бизнесмен (отец Мидори, тоже безутешный), отмороженная работница рыбного рынка Рю (Ринко Кикучи) и старичок-звукоинженер, который непонятно почему дружит с Рю и записывает на пленку все их разговоры и вообще звуки города. В выходные Рю подрабатывает киллером, но, получив заказ на Давида, она проявляет трогательный девичий непрофессионализм — сначала пьет с мишенью, потом отправляется с ним в лав-отель. Вскоре свидания становятся регулярными.

«Карта звуков Токио» снята Изабель Койше по сценарию собственного сочинения (как и все другие фильмы этой сентиментальной женщины), но выглядит фильм чистым попурри из сюжетов и тем японской поп-культуры (в том виде, в котором она обычно доходит до нас). Это буквально «разговоры о Мураками и ничего больше»: заброшенные, опустошенные герои, словно примеряющие на себя роли персонажей фильмов и книг (японская фрилансерша-киллер — банальней может быть только школьница с катаной), нагловатые формальные приемы вроде наложения обычно неслышных поскребываний и шорохов на открыточные предрассветные пейзажи бетонных пространств, вечный мотив столкновения японского и западного быта (лав-отель против дегустации красного вина) и непременное, кажется, для любого фестивального фильма присутствие украинских проституток на заднем плане. Дизайнерские кадры, бесконечно похожие на миллион других дизайнерских кадров, излучают вовсе не меланхоличное разочарование мегаполиса, а усталую пресыщенность на грани импотенции. Рю и Давид взбадривают себя интересным сексом: он просит ее сесть на лицо, она вытаскивает из сумочки заряженный пистолет, пока он спит, но все это — путь к зевоте: нет писателя скучнее, чем де Сад с его рутинными и бесконечными описаниями перверсий. Между зрителем и фильмом, как и между его персонажами, никак не может возникнуть ни искры, ни химии. Изображающие любовную экзальтацию герои Койше смотрят друг на друга с пустым любопытством случайных попутчиков — и неслучайно номер, в котором встречаются любовники, стилизован под вагон метро. Для японского кино последних двадцати лет подобное исполненное изящества скольжение по поверхности пустоты — общее место. В Европе такое допустимо только в рекламе белья, да и то не всякого.