Две стрелы | Театр | Time Out

Две стрелы

МТС Live: Купить билет
Две стрелы

О спектакле

Одной из отличительных черт театра Афанасьева всегда была удивительная «сцепка» между теми, кто находится на сцене и в зале. В Афанасьевском как нигде ощущается тот обмен энергетикой и эмоциями между зрителями и артистами, который и называется театром. В своей последней постановке по пьесе А. Володина «Две стрелы» Сергей Афанасьев решил довести этот обмен до того состояния, когда стирается последняя граница между сценой и залом, которая в театре …

Одной из отличительных черт театра Афанасьева всегда была удивительная «сцепка» между теми, кто находится на сцене и в зале. В Афанасьевском как нигде ощущается тот обмен энергетикой и эмоциями между зрителями и артистами, который и называется театром.

В своей последней постановке по пьесе А. Володина «Две стрелы» Сергей Афанасьев решил довести этот обмен до того состояния, когда стирается последняя граница между сценой и залом, которая в театре и так весьма условна. В «детектив каменного века» был введен новый персонаж, Человек от театра (Павел Поляков). Он не только произносит авторский текст, но и постоянно общается со зрителями, знакомит с героями, объясняет их действия, привычки, иногда даже подсказывает им как лучше «сделать надменное лицо» или «расположиться особняком». Ведь герои пьесы живут в каменном веке, это наивные дети природы, они все воспринимают просто и прямо, и в общении с сегодняшним зрителем им не обойтись без подсказок.

Играть наивность и простоту Афанасьев доверил выпускникам театрального института, а нынче артистам «Первого театра», большинство ролей в «Двух стрелах» исполнено ими. Возможно, именно молодость, открытость и жадность до новых впечатлений позволила им так глубоко и органично воплотить на сцене ясность взгляда и чистоту восприятия, саму «первобытность». Они говорят современным языком, но когда им кажется смешным и нелепым выражение «попал пальцем в небо», хочется смеяться вместе с ними. В их наивность в начале пьесы веришь так же, как потом — в безумную любовь Черепашки, в благородство Главы рода, в гнев Человека боя.

Доводя общение зрителей и артистов до того момента, когда зал и сцена становятся единым пространством, Афанасьеву удалось избежать самой большой ошибки — заигрывания со зрителем. Общение происходит на той едва ощутимой грани, когда зритель абсолютно поглощен действием, но оставляет за собой право выносить оценку всему происходящему — самое ценное, что может дать театр.

Билетов не найдено!

Закрыть