Платон (2008 год)

Подвижный мальчик в фуражке (Павел Воля) фланирует по летней Москве, тревожно замершей в ожидании Дней дагестанской культуры.

Платон (так его зовут) — сутенер, доставляющий удовольствие из нетопленых ДК Луганска и Белгорода прямо к столикам московских ресторанов. Сейчас у Платона две цели — выменять на тачку свежую красавицу и охмурить фигуристую продавщицу из бутика (Елизавета Лотова). В это же время строгий и аристократичный носитель дагестанской культуры Абдул ищет по всей Европе свою сбежавшую жену, свободолюбивую Зарему, но находит взамен все ту же невинную продавщицу, отчего и ему, и Платону, и девушке становится грустно.

Фигура Платона — это не афишируется, но и не скрывается — списана с известного продавца счастья Пети Листермана. Развязная речь Пети легко узнается в трескотне Воли, но в целом — это совершенно романтическая история. Профессиональный термин «лохматое золото» в фильме, к примеру, не употребляется ни разу. Да и как совместить грубые слова с верандой Букингемского дворца, карпаччо и «красным анжуйским», с набежавшим ветром, который гнет розовые кусты и заметает тарелку с выеденной устрицей сорванными лепестками.

Это кино не об изнанке рублевской жизни, а что-то вроде сказки Андерсена, в которой на секунду мелькает голая попа русалочки, принц шутит про транссексуалов, а двоих из ларца зовут Муса и Мирза (кавказская линия тут вообще стремительно уходит в разлюли-фолк с туманными вершинами, отарами и комическими аксакалами в папахах). Сюжет, как часто бывает в российском кино, направленном на веселье, устроен федеративно: эпизоды-гэги, смешные и так себе, формально складываются в общую историю, но живут почти независимо. В фильме много ярких женских образов, некоторые — даже со словами (Эвелина Бледанс в эпизодической роли начитанной нимфоманки затмевает обоих главных исполнителей, например). Наивное добро переливается из кадра в кадр, будто в сталинской колхозной комедии, и стоит, конечно, подивиться режиссерскому умению снять фильм о своднике-энтузиасте с одной-единственной эротической сценой: между безработным Антошей и его новой белой тачкой.