Константин Павлович
О мероприятии
Великий князь Константин Павлович не прославился завоеваниями, творениями или открытиями. Его биография — не столбовая дорога российской истории, а ее окольные тропки, на которых можно найти ответы на многие «заколдованные» вопросы.
Великий князь Константин Павлович не из тех "замечательных людей", которые прославились завоеваниями, творениями или открытиями. Его биография не столбовая дорога российской истории, а ее окольные тропки, на которых можно найти ответы на многие "заколдованные" вопросы. Рассказывая о младшем брате Александра I, можно попутно зацепить массу интереснейших сюжетов и тем, которые остаются в стороне, когда рассказываешь про Екатерину или Александра, Палена или Бенкендорфа.
Константин, казалось, был просто обречен на престол. Екатерина дала внуку имя с расчетом на то, что он воцарится в Константинополе; впоследствии он в разное время имел возможность получить албанскую, шведскую, дакийскую (румынскую), сербскую, французскую, польскую и российскую короны. Однако ни одна из них его не манила. Он не желал жить по протоколу: развелся с традиционной для русского цесаревича немецкой принцессой и женился по любви; подобно отцу Павлу и деду Петру III, обожал муштровать солдат на плацу. С ним было весьма нелегко ужиться поляки, которыми он был все-таки посажен править, взбунтовались. Отдельная история вышла с русской короной: в 1825 году Константину, как известно, пришлось некоторое время возглавлять Россию против своей воли. Между прочим, он был крайне популярен в народе и войске: "Да здравствует Константин и жена его Конституция!" кричали не разобравшиеся рядовые участники декабрьского восстания, незадолго до которого Константин чуть не подрался на дуэли с будущим декабристом Луниным. Самодур по натуре, Великий князь отказался занять российский престол, где можно было бы развернуться в полную силу и куда его внесли бы на руках войска, а вместо того предпочел уехать в неспокойную и непокорную Варшаву.
Майя Кучерская стала известна в конце позапрошлого года благодаря своему "Современному патерику". Ее ЖЗЛ-овский Константин Павлович совсем не похож на героев той нашумевшей книги батюшек, монахов и прихожан наших дней, но и благодатным историческим материалом она пользуется умело. Даже некоторые красоты стиля оказываются органичными на фоне массы документов, благодаря которым мы слышим голоса современников Константина: фразы, анекдоты, слухи, оды, определения, воспоминания, дипломатические записки.
Воспроизведенные автором противоречия великокняжеской жизни приводят нас к интересным выводам. Глядя на Константина, уклоняющегося от "выполнения гражданского долга" (в его случае от царствования), мы узнаем в нем Николая II, доброго семьянина и никудышного царя; и Александра II, который в семь лет разрыдался, узнав, что он наследник. Править Россией не подарок судьбы, и многим русским самодержцам порой хотелось сказать о себе: "Я человек частный…" Хотелось многим, но посмел лишь Константин.