Прощай, грусть

Первую книгу своих воспоминаний модная пианистка Полина Осетинская написала не по своей воле — по воле Татьяны Москвиной и Павла Крусанова. Она сомневалась и отказывалась, но, судя по 
запалу уже опубликованного текста, как будто только и ждала момента излить все, что хранила ее память с детства. Конфликт с отцом — не без налета античной трагедии — стал главной пружиной мемуаров. Но Полина ни в коем случае не клиент доктора Фрейда. Тяжесть пережитого не сделала из нее жалкую и слезливую пациентку, но закалила сталь характера и воли. «Я — перфекционистка», — заявляет она сегодня, не боясь, что в 
этом могут усмотреть прямое следствие детской травмы. «Моим любимым чтением в тот период была книга «Узники Освенцима»,
— написала в книге Полина. Ее отец, известный в свое время кинодраматург Олег Осетинский, с маниакальным рвением делал из дочери гениального ребенка. Не владея музыкальной грамотой, но испытывая ненависть к системе советского образования, он начитался разной литературы и в конце концов говорил: «Зачем мне ноты,когда я сам — музыка». Моцарта тоже сделал Моцартом отец, однако все же куда более человечно. Но 
дело не только в отце. Дело в разоблачении и предостережении. Разоблачении советской мифологии
по части «обгоним и перегоним», «вундер-истерии» — и предостережении современным родителям, которые пытаются избавиться от 
комплекса своих нереализованных амбиций за счет детей. Мемуары Полины — редкий за последние десятилетия пример исповеди без прикрас.