Художники русского зарубежья

Выставка с кодом Москвы в заглавии должна быть ностальгической — в честь славных лет, когда телефон стал главным средством художественного общения. Творцы и их работы рассеялись по странам и материкам — в удалении от исторической родины. Первую выставку в новом году кураторы Центра современного искусства решили сделать из произведений, созданных большей частью за границей. Критерии отбора оказались такими же сложными, как сам феномен эмиграции второй половины ХХ века.

Отъезд художников из СССР, особенно обострившийся в середине 1970-х, а в годы перестройки принявший характер катастрофы, привел к тому, что одно время «зарубежных художников» отечественного производства стало больше, чем проживающих непосредственно по месту рождения — на территории бывшего СССР.

Теперь уже печалиться не о чем. Сначала освободившаяся от соцреалистических доктрин переменчивая наша родина распахнула такие широкие объятия для блудных сынов и дочерей, буквально завалив их очень разного качества выставками и премиями с удивительными формулировками, что у публики почти остыл всякий интерес к недавно еще запретному, вызывавшему невиданный энтузиазм плоду. Потом началось размножение отечественных коллекционеров в геометрической прогрессии, вызвавшее баснословное повышение закупочных цен, резкий подъем качества выставок и прилагающихся к ним изданий. Художники стали так стремительно возвращаться, что представление о современном русском зарубежье окончательно запуталось. Тем более что возвращение одних, в основном значительных персонажей 60—90-х, происходит одновременно с отъездом других — новейших жертв гонений на свободу художественного самовыражения — Александра Бренера, Олега Мавромати, Авдея Тер-Оганьяна.

Для выставки отбирали работы тех, кто живет на две страны или вообще возвращаться не собирается, а переехавшие в Москву окончательно имели шанс попасть на нее только сделанными в «заграничный» период работами. Не слабеющие с годами связи с родиной подтверждает то, что большая часть выставки — дары авторов и лишь небольшая часть — покупки. В сопровождающих выставку экспликациях обозначат города и страны — в основном традиционные для русских художников-эмигрантов еще с дореволюционных времен: Берлин, Париж, Нью-Йорк и сделавшийся популярным в конце ХХ века Кельн.

Теперь, когда главные причины эмиграции — политическая и коммерческая — позади, ГЦСИ вознамерился подвести итоги довольно своеобразно. Устроители принципиально (и экономно) решили не показывать всех важных художников русского зарубежья, ограничиваясь только теми, кто представлен в собственном собрании. Получается, что за кодом страны и города надо поставить номер ГЦСИ, который, по крайней мере для этой экспозиции, оказался центром мира.